В Институте экономических стратегий (ИНЭС) 5 февраля 2020 года прошёл закрытый семинар «Современные проблемы искусственного интеллекта и цифровизации». С ключевым докладом на нём выступил доктор юридических наук, профессор Владимир Семёнович Овчинский.
Тезисы этого доклада мы по понятным причинам привести не можем. Однако можем рассказать, о чём говорил знаменитый криминолог в одном из недавних интервью. В частности, о том, почему знание криминологии приближает к пониманию многих политических процессов и почему искусственный интеллект может помочь криминологам лишь отчасти. Подробности – в материале profiok.com.
Криминология как хобби
Интересно, что несмотря на непререкаемый авторитет в сфере криминологической науки, сам Владимир Семёнович себя считает, скорее, практиком, чем учёным. «Криминология для меня – что-то вроде хобби, – признаётся Овчинский. – Я всегда был практическим работником».
Действительно, практики в биографии Владимира Овчинского хоть отбавляй. В органах внутренних дел СССР он занимался неформальными группами молодёжи, анализировал межнациональные конфликты и события в горячих точках, чудом избежал ареста как пособник ГКЧП в 1991 году. Затем курировал криминальную милицию в Чечне, возглавлял Российское бюро Интерпола, работал в Конституционном суде РФ, а в 2012 году занял пост советника министра внутренних дел России.
К сожалению, окружающий нас мир во многом криминален, сетует Овчинский. И в какую область ни погружайся, обязательно столкнёшься с криминологическими проявлениями.
«Вся наша жизнь — криминология! – заключает Владимир Семёнович. – Произошло размывание понятий: если не знать криминологию, трудно понять многие политические процессы. Возьмите события в Сирии и Ираке: тут невозможно разорвать криминальные, политические и социальные аспекты».
Гуманизм и смертная казнь
По словам Владимира Овчинского, утверждения поборников демократии об отсутствии связи между запретом смертной казни и уровнем убийств – чистейшей воды враньё. Он ссылается на американские исследования конца прошлого века, доказавшие, что каждая (одна! – прим. profiok.com) смертная казнь может предотвратить десятки убийств.
И не стоит в этом контексте призывать к гуманизму. По мнению эксперта, оставлять в живых того, кто совершил жестокое убийство, – это вовсе не гуманизм. «Карать смертной казнью следует за сознательное убийство людей с пытками и издевательствами, за убийство детей, беспомощных стариков, женщин», – считает Овчинский.
Кстати, в США, на родине демократии, никто смертную казнь не отменяет. Вообще, по мнению Владимира Овчинского, в Америке всё держится на страхе, а всё общество живёт в условиях тотального электронного контроля. Например, человек, которого единожды уличили в педофилии, навсегда получает соответствующую пометку в биометрическом банке данных. Его никогда не допустят к работе с детьми, а если он купит автомобиль, то номер этой машины будет светиться особым образом.
Чезаре Ломброзо и «преступные типы»
Владимир Овчинский убеждён, что теории о «преступных типах» людей имеют полное право на существование. В Советском Союзе труды итальянского психиатра Чезаре Ломброзо подвергались жёсткой критике, но теперь выясняется, что виной всему его работа «Анархисты», в которой он описывает типы революционных деятелей и рассматривает их как «аномальных» людей.
Как рассказывает Владимир Овчинский, Чезаре Ломброзо первым заговорил о «преступных» типах людей. Он исследовал одновременно климатические, географические, социально-экономические, психологические факторы, которые влияли на человека, а также его наследственность. Оказалось, что у большинства преступников прослеживаются чёткие «наследственные линии» с агрессивным и даже преступным поведением. Правда, всё это делалось более ста лет назад, и современных методов для аналитики у Ломброзо не было. Он занимался военно-полевой медициной и имел возможность вскрывать трупы, чтобы лучше изучить человеческий мозг. Учёный сравнивал мозг солдат, погибших на войне, с мозгом убийц, а также мозг преступников, которые были признаны вменяемыми или невменяемыми. Целью этих исследований был поиск определенных аномалий мозга у лиц, совершивших преступления.
Можно ли переиграть преступника?
Технологии, ворвавшиеся в нашу жизнь в XXI веке, во многом изменили подход ко многим научным и практическим задачам. Сейчас стало возможным собирать колоссальные массивы информации и обрабатывать эти данные с помощью специальных программ. И обработка данных о сотнях тысяч преступников вполне может вывести учёных на наличие определённых закономерностей.
Кроме того, широкие возможности предоставляет интернет, где каждый человек, даже если он этого не хочет, оставляет определённые цифровые следы.
По словам Владимира Овчинского, сейчас в мире набирает популярность так называемая предиктивная аналитика, то есть подготовка прогнозов поведения тех или иных лиц на основе больших данных и искусственного интеллекта. Эти методы позволяют определять степень вероятности совершения преступлений конкретным человеком. Как пояснил Овчинский, в некоторых странах на основе этих прогнозов принимаются решения о возможности досрочного освобождения осуждённых.
Впрочем, обыграть ум изощрённого преступника никакой искусственный интеллект не в состоянии, убеждён Овчинский: «Человеческий ум – это Вселенная. Ум опытного следователя всегда должен работать на опережение. Пока ни одна система искусственного интеллекта не может близко подойти к тому, что делает человек в экстремальной ситуации».
Старая криминология умерла. Какой будет новая?
«Старая криминология сейчас мертва, она интересна только с позиций исторического анализа», – считает Владимир Овчинский.
Во-первых, меняется преступность. Увы, современные технологии активно используются в криминальных целях. «Традиционная преступность – это снежный ком, катящийся с горы, который будет нарастать, но при этом прорастать цифровыми нитями», – прогнозирует эксперт. Более того, появилась и особая «цифровая» преступность, которую ещё только предстоит начать изучать.
Во-вторых, расширился и спектр областей и сфер, которые необходимо охватывать современной криминологии. Скажем, с преступлениями связана любая война, поскольку она всегда приносит сверхдоходы.
Организованную преступность XXI века невозможно изучать без знания геополитики, экономики, международного права. Современная теневая экономика подразумевает получение доходов и сверхприбылей с помощью коррупционных схем и насилия, в том числе террористического.
«Нет чисто террористических организаций, – объясняет Овчинский. – Что такое «Аль-Каида» или ИГИЛ (запрещённая в России организация – прим. profiok.com)? Они созданы спецслужбами, с одной стороны, для достижения политических целей с помощью террористических методов, а с другой — для получения сверхдоходов, для ухода от налогов с использованием офшоров».
К сожалению, по словам Овчинского, в России пока нет учёных, погружённых в сферу криминологии цифрового мира. Отечественные исследователи цитируют друг друга и не спешат окунаться в мировой контекст, ленясь изучить даже открытые источники с помощью систем автоматического перевода. «Но наши учёные-криминологи до сих пор не поняли опасности технологической преступности, ничего о ней не знают», – с грустью констатирует Владимир Овчинский. А между тем, как следует из названия вышедшей недавно книги Владимира Овчинского и Елены Лариной, криминал будущего уже здесь.
Полностью интервью В.С. Овчинского опубликовано в журнале «Экономические стратегии» №8 за 2019 год под заголовком «Вся наша жизнь – криминология».
Для полноты картины читайте публикации profiok.com:
Источник: https://profiok.com/news/detail.php?ID=11067#ixzz6Dw4o5kIP
Свежие комментарии